Перехват управления

Перехват и удержание управления имеет три компонента: субъект управления, объект управления, средства взаимодействия субъекта и объекта в процессе управления. Напомним, что объект управления - не компания, не группа и т.д., а всегда – изменения в структуре функционирования или в процессе движения системы к каким-то целям. В качестве объекта управления может выступать изменение либо объекта, либо субъекта, либо способов их взаимодействия

Рассмотрим изменение этих компонентов на простом примере управления автомобилем.

За рулем автомобиля вы с помощью руля и педалей изменяете скорость и направление движения автомобиля. Если педаль тормоза вы не отпустили, а нажимаете на газ, то обороты двигателя увеличиваются, но автомобиль не двигается. На самом деле много чего можно изменить посредством этих манипуляций. Объектом является изменение в самом автомобиле.

Весной девушки раздеваются, и под влиянием этого факта изменения происходят в субъекте управления, у водителя меняется настроение, он становится менее внимательным или более склонным к риску.

Изменения в способах взаимодействия субъекта и объекта управления возникают в случае, если автомобиль перестал тормозить, педаль нажимается, а автомобиль не тормозится. Механическое устройство управления, обеспечивающее автоматическое управление взаимодействием между субъектом и объектом управления, больше не работает, что существенно меняет характер взаимодействия в управлении автомобилем.

Каковы же методы сознательного изменения компонентов с целью перехвата и удержания управления?

Традиционно чаще всего в перехвате управления речь идет об интеграции нового субъекта как элемента системы управления: рядом с вами на переднем сиденье села жена и помогает вам управлять автомобилем, в результате чего происходит перехват управления, т.е. возможность принимать решения частично у вас отнимается. В систему интегрируется новый субъект управления. В соответствии с диалектикой ничего не бывает только хорошо или плохо, и этот перехват может принести и позитивные результаты и негативные, в зависимости от того, кто более эффективен как субъект управления. Так происходит интеграция в систему движения автомобиля нового субъекта управления этим движением, движение системы «прописывается» уже двумя субъектами управления, что само по себе порождает неопределенность. Если отношения между субъектами не жестко субординированы, то может случиться авария.

Другой вариант перехвата управления, гораздо более сложный, но эффективный, заключается в том, чтобы направлять движение авто не изнутри, через механическое устройство, а извне - через социальное устройство движения всех автомобилей. Для этого надо сначала систему «n» порядка (авто) интегрировать в систему порядка «n+1». Это правила уличного движения, например. В рамках системы управления вашим автомобилем у регулировщика статуса нет, в отличие от вашей жены, но, тем не менее, вы не можете отделить его воздействие на вас в вашем автомобиле от всех прочих его функций, которые заданы вышестоящей для вас системой. С точки зрения семиотики вы посредством нажатия и отпускания педалей, поворотов руля и других манипуляций подаете вашему автомобилю инфокоммуникационный сигнал к действию и изменению. Примерно такое воздействие оказывают на вас светофор или регулировщик, но это не значит, что они - элементы системы вашего автомобиля. Автомобиль движется в системе n+1 в соответствии с теми правилами, которые в ней прописаны. Если вы нарушаете эти правила, то следуют санкции: либо административные, либо аварии. Понятно, что для системы n+1 есть система n+2, которая изобретает правила дорожного движения (ПДД): государство, законодательство и вся структура, обеспечивающая функционирование ПДД: символы, знаки, нормативная система, другие автомобили, пешеходы, преграды. Суть не в этом, а в том, что если автомобиль уже включён в систему правил дорожного движения, то возможность принимать решения у конкретного водителя еще более сокращается. Автомобилем управляют через камеры, знаки и регулировщиков, которые для этого и создаются. Можно не менять водителя, если движением его авто можно управлять через регулирование общего движения на улицах.

Теперь от автомобиля перейдем к управлению компанией, контроль над которой вы купили, к примеру, и включили в свой холдинг. Не обязательно менять менеджмент, который не хочет вам отдавать управление, так как внутри любой компании элемент управления можно рассматривать как систему порядка «n», и создать некую надсистему: «n+1». Например, между директорами департаментов и президентом. Если вы видите, что директорат вышел из-под контроля, можно создать некий промежуточный орган, который своей управляющей деятельностью поглотит их деятельность в системе порядка n. Их деятельность, окажется встроенной в систему n+1 естественным образом.

Тем не менее, когда количество элементов переваливает за 9, система стремится к потере стабильности. По законам теории систем система распадается на части. Если число людей принимающих решение очень велико (например, комиссии по 12-15 человек), то выделяется группа наиболее инициативных, их обычно 3. Системы тяготеют к таким процессам и состояниям. Надстраивание системы n+1 над системой n - естественный процесс системообразования.

Если человек стремится войти в руководство, это традиционный подход в перехвате управления. А если создаётся какой-то орган или расширяются полномочия уже существующего, к примеру, совета директоров, тогда это n+1.

Таким образом, первый путь - желая перехватить управление, человек стремится занять чье-то место, демонстрирует свое интеллектуальное и иное превосходство, используя политические инструменты и интриги. В результате человек либо занимает это место, либо его увольняют, нейтрализуют. Второй путь – человек инициирует создание некоего элемента в данной компании, который надстроен над тем элементом, которым человек хотел бы управлять. Если есть возможности надстройки, то вообще нецелесообразно использовать традиционный подход как более затратный.

Техника перехвата управления имморальна, безлична. Морально-этические и нравственные проблемы встают в отношении только ценностей, интересов, мотивов личности, которая стремится к перехвату. Далеко не всегда есть возможность использовать вариант n+1 прямо и непосредственно. Но ведь никто и не предполагает, что этот уровень n+1 должен быть выстроен формально. Примером является так называемый институт "серого кардинала". "Кардинал" выстраивает над системой порядка «n» некую социальную надстройку, которая не формализована, нормативно нигде не прописана, но фактически перехват им уже осуществлен. И при этом старый субъект управления не заменен, а просто выключен из вновь образовавшихся структур общения, или, наоборот, включён в них, также как и новый. Как это возможно?

Все дело в том, что система «n+1» осуществляет управление посредством нового неформального функционального пространства управления.

Эстетика управления

Управление - неблагодарная работа, которую оценивают не по достижениям и свершениям, а по отсутствию чрезвычайных происшествий. Достижения принадлежат всей организации, в крайнем случае - её героям на «переднем фронте» работ, которые не обязаны думать о необходимости и последствиях своих подвигов и их наилучшем использовании. Свершения и так должны происходить: прибыль должна быть, зарплата выплачиваться людям день в день, а здания не гореть. Но стоит прибыли пропасть, зарплате не быть выплаченной вовремя, а зданию загореться – как виновато в этом будет лишь управление, «бардак в организации». Потому управление и требует самоотречения. Воля, рефлексия, мудрость и способность убеждать людей, не ради себя, а общего дела - всё это требует самоотречения.

О феномене управления и его познании сказано уже достаточно. Поговорим теперь о красоте управления, и о том, как она связана с моралью управления.

Очевидно, что связь между внутренней сущностью вещи и внешней формой её проявления важна также и для управления.

Красота как высшая форма функциональной целесообразности и целостности любой системы есть проекция гармонии, совершенного проявления в ней свободно взаимодействующих элементов и их полного согласования.

Если всеобщий принцип организации управления - скрытность, то красота социального управления состоит в его видимом отсутствии на операционном уровне (деятельности общества в целом и отдельной организации, в частности).

Идея Бога как «верховной личности» есть прекрасный образец идеального, абсолютного субъекта управления. Бог соблюдает установленные им самим законы, даже когда на время «лично приходит», чтобы вмешаться в «земные дела». Также он предоставляет нам абсолютную свободу, и это притом, что мы находимся в абсолютной зависимости от его законов природы. Этот субъект управления настолько велик, что у него нет необходимости нарушать им же установленные законы.

Какая либо иная эстетика управления будет противоречить природе управления как внутрисистемному, информационному процессу коммуникации. Её будет очень сложно проследить, поскольку назначение социального управления состоит в обеспечении общих условий деятельности, а не в самом управлении «ради управления». Роль управления замечается всеми лишь в отрицательные моменты «провалов» в деятельности, а все положительные результаты деятельности управление обязано приписывать непосредственным исполнителям. Это воспринимается исполнителями как должное, поскольку они являются "непосредственными участниками событий". Кроме того, это повышает их побуждение к деятельности («мотивацию»), что является одной из главных функций социального управления. Вот почему мы говорим о самоотречении как необходимом и высоком духовном состоянии лидера (не путать с самоотрешением, психологической проблемой). При этом, управленец не имеет права быть героем, если это ведёт к «проигрышу», к ухудшению общих условий функционирования и развития управляемой системы.

Этика и эстетика социального управления тесно связаны между собой. Этика управления состоит в служении общему делу (общим функциям деятельности). Здесь снова нужно напомнить о манипуляции. Важно различать манипуляцию как приём управления и манипулирование как способ жизни. Сознательная манипуляция - это использование людей без их согласия, к примеру - несогласование с ними всего плана совместного действия. Такая манипуляция вполне допустима при условии взятия на себя личной ответственности за последствия такого приёма. Здесь главное – это осознанное стремление в процессе управления к рациональному контролю над деятельностью людей, а не над ними самими, нельзя опускаться до манипулирования, до «управления людьми».

Манипулирование это неосознанное стремление к нерациональному контролю над людьми непосредственно. При таком неосознанном мотиве, у управленцев возникает вполне осознанное стремление к концентрации власти. Так возникают тоталитарные системы управления. Тоталитаризм, в отличие от авторитаризма, требует не только беспрекословного подчинения, лояльного социального действия, но и действительной искренности каждой личности на любом функциональном месте. Тоталитаризму нужна душа человека или он сломает его личность.

Стремление к превосходству над другими всегда проистекает из комплекса неполноценности, а не из воли к совершенству. Тем не менее, это стремление к власти, превосходству присутствует во всех, и, следовательно, подстерегает каждого в процессе управления, даже самую продвинутую личность.

Эго как ложное само-отождествление внутреннего мира личности человека с его телом, порождает иллюзию раздельности, отчуждения от мира. Отчуждение вызывает напряжение и комплекс неполноценности, поскольку внешний мир давит на внутренний, как бы «отделившийся» мир. Таким образом, манипулирование, как и любое неосознанное стремление - процесс, как это ни странно, личного страдания. И это страдание в процессе управления распространяется по всей организации, если лидер - манипулятор. (К примеру, «игра в болезнь» по Эрику Бёрну преследует цель бытового контроля над окружением).

Тонкую грань между необходимой осознанной манипуляцией и болезненным неосознанным манипулированием помогает понять научное определение категории управления. Как уже было сказано, управление - всегда внутренний процесс информационного взаимодействия, а не внешнее воздействие управляющей системы на управляемую. Управляющий миром не может отделять себя от управляемого мира, вставать на путь его разрушения, поскольку это ведет к самоуничтожению. В этом смысле ЛаоЦзе в своей книге «О пути и силе» делает поистине глубоко научное умозаключение: «Мир – это священный сосуд, которым нельзя манипулировать. Присваивая его, теряешь его. Уничтожая его, уничтожаешь себя»

Стремление к полному контролю над людьми означает их присвоение, превращение их в неодушевлённые вещи. По сути - это духовное убийство. Буквальное, физическое убийство людей после их присвоения – вопрос времени. Всё начинается с обычного желания, чтобы всё было так, как мы хотим: «достигнуть целей посредством других людей», «сделать так, чтобы люди делали, как ты хочешь» - все это ценности обычного произвола. Любовь как искренняя и осознанная направленность на «другого», как альтруистическое стремление личности служить ему, принадлежать, отдавать, а не владеть, забирать - высоконравственная объективная ценность. Она подразумевает свободу твоего окружения (даже от тебя самого). Любовь и свобода неразделимы, эти ценности не существуют одна без другой. Если любишь, то освобождаешь того, кого любишь, даже если он был в рабстве у тебя изначально. А без этого возникает сначала произвольное безусловное желание, потом - вожделение как материальная, эгоистическая потребность владеть человеком, затем гнев, в связи с принципиальной невозможностью этого, и, наконец, убийство в гневе или самоубийство в обиде (состояние аффекта, в любом случае). Воистину, «безумен тот, кто, не умея управлять собой, захочет управлять другими» (Публий Сир).

Любовь и управление

Если личность является первичным элементом общества, то семья есть первичная организация в нём, базовая ячейка общества, «первый вид общения» по Аристотелю. Личность с момента своего рождения именно в семье вступает в доверительное и интимное общение, благодаря чему социализируется, обретает всеобщую мораль и личную нравственность. Поэтому очень тяжело отделить семью как естественно данную личности первую организацию в его жизни от личной, частной жизни гражданина.

Но семья, впрочем, как и брак или шире - секс, не является конечной социальной ценностью в личной жизни человека. Таковой является лишь любовь, которая в сексе, семье и браке лишь разворачивается как объективная ценность, высшее чувство единства и фундаментальная потребность в общении людей. Без стремления быть вместе «и в счастье, и в горе» никакие иные функции семьи не запустятся. Поэтому из всех функций семьи первой является «рекреационная».

Рекреационная (восстановительная) функция - генерация сил и духа человека — удовлетворение социальных потребностей личности в непосредственной близости и доверительном общении (любви и дружбе), совместном проживании жизни и личностном развитии, сопереживании и сострадании, разделении горестей, стыда и одиночества, равно как и успеха, радостей и гордости; психологическая поддержка в духовном настрое на жизненный успех и созидание, опора для преодоления жизненных трудностей, взаимная защита и забота о здоровье; эмоциональный и физический отдых.

Структура функционального взаимодействия в семье довольно проста: сексуальные партнёры вместе учреждают домохозяйство, производят детей и защищают свой дом, но один из супругов должен обеспечивать хозяйственные ресурсы для функционирования семьи, а другой – использовать их в заботе о её быте и воспитании детей. И та, и другая функция равно и критически важны, поэтому нуждаются в разделении и специализации. Поэтому имущество учредителей семьи, нажитое совместно, делится пополам (при прочих равных условиях и если иное не оговорено специально в брачном договоре). Это всё в идеале.

В реальности же, равномерность, пропорции и сбалансированность разделения этих обязанностей зависит от личных способностей, качеств и амбиций сексуальных партнёров, а также от их взаимоотношений, от того как они сложились и строятся.

Например, тот, кто менее заботится о быте, детях и более обеспечивает ресурсы, может находить или иметь их в несколько большей мере, чем это необходимо для функционирования семьи. Понятно, что остающиеся в его распоряжении ресурсы позволяют ему быть лично свободным в части разнообразия его доверительных контактов с иными людьми, в том числе несогласованного заведения иных семей.

К сожалению, его партнёр по домохозяйству, даже если обеспечен ресурсами, не может в силу своей бытовой функции покинуть свой дом и детей на время, необходимое для поисков большего личного счастья. Женщинам в этой роли ещё сложнее, поскольку деторождение биологически ограничивает их свободу в вопросе учреждения новой семьи. Они не могут менять свои домашние «очаги», поскольку они сами и есть эти очаги. Поэтому, как минимум, им приходится информировать своего партнёра по семье о своём желании сменить его, особенно если он – мужчина.

Сексуальная природа мужчины как самца «одомашненного примата»- полигамна. Он просто бессознательно расширяет ареал своего биологического доминирования. Он не собирается отказываться от своей уже существующей семьи и уж тем более делить свою жену с другими мужчинами. Он не хочет кого-то лучше её, он просто хочет ещё и, желательно, «другую». В то время как женщина вынуждена быть более разборчивой и искать именно «лучшую долю» для себя, раз уж решила поискать иного счастья и удовлетворить вослед мужчине примитивную, фундаментальную потребность всего живого к разнообразию, накоплению информации. Это статистически массовое различие в половом поведении мужчин и женщин вызывает довольно стандартные проблемы в межличностных отношениях сексуальных партнёров по семье. В этом смысле каждая семья, скорее, одинаково несчастна.., чем счастлива. А вот уникальным, различным может быть лишь путь к счастью, да и само счастье.

Трагедия состоит в том, что семейные отношения больше зависят от бессознательных чувств, чем от сознания людей, вовлечённых в них. В чувствах вообще трудно разобраться, так как это они управляют нами, а не мы ими. Если бы было наоборот, мы перестали бы быть людьми. А в условиях семьи, наиболее личном пространстве, частной жизни человека, по сути - закрытой от общества, разобраться в них практически невозможно без интенсивного разрешения проблем личностного развития.

Поэтому управление семьёй, хотя и является самым низовым уровнем управления в обществе, является самым сложным видом социального управления, так как предполагает наибольшее эмоциональное вовлечение, подавляющее рефлексивное применение разума или воли. Управлять семейными отношениями это значит управлять своими чувствами, а по сути - управлять собой. Следовательно, не обойтись без познания себя в поисках согласия и познания мира другого человека. Чтобы добиться любви, необходимо самому любить - вот в чём вечная «тайна любви». Надо достичь само-осознания как единения внутреннего и внешнего мира в себе, проявления макрокосма в микрокосме. К сожалению, полное самосознание подвластно лишь богам. Но лишь от личности человека зависит его личное счастье, в том числе и семейное.